Памяти группы Леши Москальцова, погибшей в июле 1987 г. на Кларе Цеткин: https://www.risk.ru/blog/212216
А луганские альпинисты были в то время там. Под эгидой Ворошиловградского облспорткомитета проводилась высокогорная экспедиция на три высочайшие вершины СССР посвященной 70-летию Великого Октября по программе областной экспедиции «Красная гвоздика» в период с 15 июля по 13 августа 1987 г.
Пришлось поднять дневниковые записи того периода (Шевченко А.).
24.07.87. После завтрака наша группа тоже выходит наверх. Погода неустойчивая, который раз движемся по леднику Ленина. Акклиматизация позволяет идти в хорошем темпе. До обеденного жаркого солнца доходим до 4200. Опять у меня проблемы с едой. Прошу выделить мне банку сгущенного молока, на колбасу и консервы глядеть не могу, но получаю отказ. Помучились на 4200 под жгучим солнцем, жалко порывы ледяного ветра загорать не дают, лишь Гриценко умудряется оголить свой торс. Двигаемся на 5200. Теперь-то мы знаем дорогу и вовремя сворачиваем влево и по скалкам, снегу, сыпухе выходим на гребень скал Липкина. Ну, а дальше увалами тропа набитая. Прибываем на 5200. Постоянно держим связь с Волохатых, они двигаются к высоте 6400. Мы готовим ужин. Наш главный распорядитель Костромитинов назначает дежурными Корнеева В.Н. и Загирняка. Боссы суетятся с продуктами, примусом, помогаем им. Читаем «Золотого теленка». Костромитинов опять занимается учётом, распределением — достается парню, но лямку тянет исправно и безропотно. Спим в том же составе в высотной палатке. Повалил снег, вынуждены периодически стряхивать пологи палатки, чтобы не завалило.
25.07.87. Утром, к тайной радости для меня, не удалось выйти вверх. Падает снег, видимости нет. По связи узнаем: наши наверху сидят на 6400, очень сильный ветер, холодно, метет. Играем в карты, читаем «Теленка», готовим из порошка и молока великолепный омлет. Так провели весь день на 5200.
26.07.87. Погода вроде наладилась, но большого желанья лезть на лавиноопасный склон нет. Другие команды на бивуаке тоже мнутся, никому не хочется первым топтать ступени в свежем снегу. Тактика выжидания. Все же пошли мы не первыми. После дня безделья очень тяжело на крутяке. По связи узнаём: наши вышли на штурм пика, но погода сложная. Выпираемся под пещеру, вдруг по связи получаем распоряжение уполномоченного района Шапошникова спускаться вниз из-за лавинной опасности и ухудшения погоды. После переговоров Волохатых всё же разрешили двигаться дальше по гребню к вершине, а всем группам ниже полки 6100 — вниз. Но этот приказ пришлось выполнить только нам, т. к. другие группы официальной радиосвязи не имеют и лезут вверх. Загирняк рвёт и мечет: какие мы бедные и несчастные, зачем только мы имеем эти рации и т. д. В общем, разворачиваемся и спускаемся к палаткам 5200. Продолжает сыпать снег понемногу. Волохатых передает: на гребне сложные метеоусловия, глубокий снег, двигаться трудно, да и плохо видно куда, метёт. Сидим на 5200, ежечасно поддерживаем связь со штурмовой группой. Наконец сказали по рации: видимости совсем не стало, вымотались, решили спускаться. Наше руководство большую часть группы решает отпустить в лагерь, а несколько человек Корнеев В.Н., Костромитинов, Савостиков и Шевченко остаются еще на 5200 для подстраховки Волохатых. Режемся в преферанс, Савостиков залетает уже второй раз на мизере с хорошим «паровозом». Наконец получаем сообщение, что наши благополучно спустились до палаток 6400, там остаются Волохатых, Цымбал с вымотанным Краснощековым, остальные идут вниз до 6100. Быстро собираемся и вниз. Видимости нет абсолютно. Молоко. Следы ребят засыпало. Идём напропалую, проваливаемся в снег чуть ли не по пояс. Особенно тяжело, где нога пробивает корку старого снега. Очень боимся сбиться с направления и выйти на сбросы, на карнизы. Такой альпинизм мне совсем не нравится, а надо же двигаться быстрее, дело-то к вечеру, до лагеря шагать и шагать. Движемся цепью. Единственный ориентир в этом молоке, который я ожидаю встретить — кусок скалы, на который мы выперлись в первый раз. Скатываемся со снежных крутяков не без робости — перспектива то не просматривается. Наконец-то видим скалу, ну, а дальнейшие опорные ориентиры уже есть. Сваливаем вниз по кулуару. Отстаю от ребят. На 4200 не задерживаемся, на леднике тоже видимости никакой, бортов не видно, идем диким зигзагом от края до края. Никак не поймём: справа или слева надо двигаться от потока воды по леднику? Перебираться через поток по снежным мостикам страшновато. Опасаемся пробежать поворот со льда на морену. Ребята ориентируются на какие-то банки на приметном камне. Я уже шестой раз здесь иду и этого камня не видел. Говорю о большом камне в сужении ледника, вот после него, и подниматься надо на морену. Шли долго и боялись, каждый вспоминал ориентиры. Но всё обошлось. Карабкаемся на перевал Турист, а дальше вниз-вниз в лагерь. Очень хочется борща. Луковая поляна вся покрыта снегом, не верится, что несколько дней назад здесь на зеленой травке играли в футбол.
27.07.87. На следующий день погода, как в насмешку над нами, великолепная. К обеду приходят наши «штурмовики», против ожидания, как-никак две ночевки на 6400 в скверную погоду, неплохо выглядят. Под вечер появляются Цымбал, Волохатых, Краснощеков. Ну вот — все наши сборы в сборе.
А в это время совсем рядом на поляне Москвина, около 30 минут лета на вертолете, разворачивались трагические события с поиском пропавшей группой Москальцова. Мы ничего не знали.
Наша команда благополучно завершила первый этап экспедиции. 30 июля и 2 августа 1987 года, ровно 30 лет назад, мы двумя группами взошли на пик Ленина.
Первую информацию об этом я получил из газеты «Комсомольское знамя» датированную январем 1990 г., публикация называлась «Не расставайтесь с надеждой». Это рассказ Саши Коваля о событиях на пике Клары Цеткин.
А потом в мае 2013 года произошла личная встреча с Сашей Ковалем в Брянке на Кубке Варейкиса.
1975 год — жил в Кадиевке, работал на шахте. Жизнь однообразная — как и у большинства кругом, после забоя в душ, затем «бутылек» в компании, проспался и опять в шахту. Про Леонтьева (Игорь Платонович Леонтьев — руководитель Кадиевской секции альпинизма) слышал от брата Женьки, который в это время уже ходил в альпинистскую секцию. Но меня это мало трогало. Как-то со своим другом Валеркой «Молибоном» не смогли наскрести на очередной опохмел. У меня руб и у него не больше. Я вспомнил о Платоныче, который работал рядом на стадионе. Пришли к нему: «Платоныч, дай трояк». А он типа нету, только заплатил профсоюзные, партийные… . Ну бредут по стадиону, вдруг слышат: «Ребята подождите, вот у директора занял!». И протягивает им 5 рублей. Пошли с Валерой взяли бутылку одну — другую. Сидят, обсуждают — вот молоток Игорь Платонович. Тронуло такое отношение и совпало с настроением, что пить просто надоело. И это привело Коваля на тренировку к Леонтьеву. А летом поехал по путевке в а/л «Домбай», с чемоданом, как и все шахтеры тогда. Отчетливо вспоминает зачетное восхождение на Софруджу, идут два отряда численностью человек в 200. Ползут по снегу, туман, мокро, ничего не видно. «Движение гармошкой, без конца останавливаемся, падаешь мокрым задом в снег для передышки. Кошмар! Вышли куда-то». Инструктора говорят: «Вы на вершине. Поздравляем!» Пофотографировались в сплошном молоке, видимость — 5 м. Спустились в лагерь. «Ну, думаю, понял, что это такое альпинизм, ноги моей больше здесь не будет. Сижу в местном кафе, пью пиво. И тут потянуло, а все-таки что-то было там наверху такое — не понял я. Надо еще раз попробовать. Вот и поехал дальше».
Естественно спросили Сашу и о том 1987 годе. Мол, этим событиям посвящено много публикаций, в том числе и в интернете. Правильно ли все излагается? Далее от Коваля.
«В принципе все верно отражено — лишь без моих эмоций!». Нашли все тела, кроме капитана. Ребят везли в цинковых гробах с Москвы сначала в Запорожье. Было сильное желанье остаться дома, но заставил себя ехать в Харьков до конца. На перроне, казалось, весь город встречал, столько людей собралось. Состоялись похороны, водки выпил немерено. Потом поехали к Бершову домой. «Ну, а теперь, Шура, расскажи, как на самом деле все было». Потому что настолько неправдоподобно: мастер спорта международного класса сделал такую ошибку — не завязал узел на другом конце веревки. «И тут я зарыдал, закатил истерику. И по-новому все рассказывал, а Бершов лишь кассеты менял в магнитофоне — записывал мою исповедь».
Про Коваля А.Ф. есть воспоминания у Бершова в книге «Да обойдут тебя лавины». У Миши Туркевича была диктофонная запись разговора-откровения Саши о событиях 1987 года.
Такие вот дела!
2 августа 2017 г. Луганск.
Материал подготовил Шевченко Алексей
тел. +38 066 257-65-61, 072 129-36-04
e-mаil: shag1@i.ua
